До Первой Мировой войны, воинская карьера считалась среди Английской аристократии очень престижной и почетной. Армия была чем-то вроде специфического обряда, который проходили молодые господа, прежде чем заявить о себе в обществе в полный голос. Да и возможности политической карьеры были более светлыми после армейской службы. В девятнадцатом столетии, которое можно было назвать почти мирным для Англии, появилась много честолюбивых молодых офицеров готовых в любой момент отличить себя, в том числе и в бою. Среди них был и юный Уинстон Черчилль.
Стремление попасть на войну привело его на Кубу в 1895 году. Тогда там во всю шло восстание против Испанской короны. Значительно позже Черчилль писал «Е здесь шла реальная война. Здесь всегда могло что-нибудь случиться, и я мог оставить здесь свои кости». Именно на Кубе Черчилль всерьез начал курить сигары. Он прибыл в Гавану в ноябре 1895 со своим другом, офицером Ридженальдом Барнесом. Они поселились в лучшем отеле города, и в ближайшие несколько дней Уинстон полностью отдался удовольствию дегустации местных сигар. Как-то Лэрри Арнн, помощник официального биографа Черчилля сказал: «Е именно в тот период и на всю жизнь слова сигара и Куба стали для Уинстона синонимами».
Действительно, среди любимых сигар Черчилля, были «Romeo y Julieta», и ныне не существующая марка «La Aroma de Cuba». На протяжении всей жизни Черчилль имел постоянных поставщиков сигар, которые доставляли ему сигары даже во время войны. И поэтому и в поместье Chartwell и в его доме в графстве Kent всегда имелось 3 000-4 000 сигар. В основном они были кубинского происхождения. Сигары хранились в специальной комнате в коробках с надписями «большие», «маленькие», «в обертке», «голые». Эти обозначения позволяли быстро брать нужные сигары и вовремя смотреть за их состоянием. За всю свою жизнь Черчилль потратил на сигары целое состояние.
Но никогда не пожалел об этом. В своей книге камердинер Черчилля написал: «Е мне понадобилось некоторое время, что бы привыкнуть к той мысли, что стоимость сигар, которые он выкуривал за два дня равнялись моему недельному жалованию». В карикатурах и дружеских шаржах того времени Черчилля часто изображали с головой в виде сигары, это говорило о том, что у англичан образ Черчилля и сигары был чем-то неотъемлемым. В период всей своей политической карьеры мы помним образ Черчилля исключительно с сигарой. Он и сигара были неотделимы.
И все чаще Уинстон начал заказывать своим поставщикам длинные размеры сигар. Что бы курить их как можно дольше. В годы Второй мировой войны был случай когда Черчиллю предстояло длительное путешествие на самолете кабина которого была не герметизирована. Лететь предстояло с кислородной маской. За несколько дней до полета Черчилль заказал особую кислородную маску, которая позволяла ему наслаждаться сигарой на высоте 15 000 футов. Что он и не преминул сделать. Другой случай произошел уже после войны, когда Черчилль столкнулся, и смело, преодолел традиции королевских приоритетов. В феврале 1945 года, как премьер — министр он принимал к завтраку короля Саудовской Аравии Ибн Сауда. Вот что писал Черчилль об этой встрече в своих мемуарах: » При подготовке к встрече возникло множество различных проблем.
Мне сообщили, что в Королевском присутствии не позволяется ни курить, ни пить спиртные напитки. Я сразу же сообщил его королевскому величеству, что не могу лишить себя удовольствия курить сигару и пить алкоголь. Это мое правило жизни и абсолютно священный обряд. И я хотел бы оставить за собой право курить и пить в любое время завтрака. Король любезно согласился». Черчилль выкуривал в день от 8 до 10 сигар. Иногда сигары тухли, и он просто потягивал или жевал их. Когда Черчилль ушел в отставку и жил в своем поместье в Chartwell он оставлял недокуренные сигары и отдавал их слугам. Недокуренных кончиков сигар было так много, что почти всем слугам хватало табака, который они резали и курили в трубках. За долгие годы в политике Черчилль получил много подарков, в том числе и гильотин для сигар. Одну из них он постоянно носил на цепочке от часов, но никогда не пользовался ей.
Он предпочитал увлажнять кончик сигар и протыкать отверстие специальной палочкой, которые ему поставляли с Кубы. Затем он продувал сигару с противоположного конца, что бы удостовериться, что сигара будет тянуться. А в конце этого ритуала вполне мог зажечь сигару от свечи. Хотя всегда имел при себе любимую зажигалку. Черчилль так же имел любимую пепельницу. Она была сделана из серебра в виде пагоды с небольшим отступом вверху для сигары. Эта пепельница была подарком от близкого друга и поэтому всегда была рядом со своим хозяином во всех путешествиях. Для нее даже был сделан специальный кейс.
В курении сигар Черчилль отличался большой рассеянностью. Как отмечали его близкие, он совершенно не обращал внимания на зажженный конец своей сигары. Слуги постоянно сетовали на то, что сэр Черчилль постоянно оставлял позади себя, на дорогих персидских коврах, след из горстки пепла. Правда, так же часто он стряхивал пепел и на себя, при этом даже не замечая этого. Госпожа Moir, которая отвечала за размещения Черчилля в поездках и дома вспоминала: «Е два образа Черчилля запомнилось мне более всего это Черчилль за написанием речи и Черчилль в глубине своего огромного кресла с небольшой горсткой серебряно — серого пепла от сигары сложенной на его округленном животе».
Черчилль не только часто сбрасывал пепел на одежду, но зачастую просто прожигал свои костюмы. Костюмы сэра Уинстона постоянно находились в ремонте из-за дырок от сигар. Чаще всего Черчилль прожигал костюмы, когда, увлекшись чтением, забывал стряхнуть пепел с сигары. Как писал в своих воспоминаниях Эдмунд Марри, бывший некоторое время личным телохранителем Черчилля, эта проблема с каждым днем становилась все больше и больше. Очень часто увлекшись работой, Уинстон не замечал, как выкуривал сигару и прожигал очередной костюм. И тогда жена Черчилля, Клементина, разработала для него своего рода нагрудник, чтобы он мог носить его, когда курит сигары и тем самым предотвратить дальнейшее уничтожение гардероба Уинстона. Уинстон Леонард Спенсер Черчилль родился в 1874.
Его мать Леди Рэндольф Черчилль (в девичестве Дженни Джером) ,была американкой. Отец Лорд Рэндольф Черчилль, герцог Мальборо был известным политиком, членом Парламента Великобритании. Когда Уинстону было 13, он был принят в школу Harrow, одну из самых престижных школ Англии. Он был непримечательным студентом. По правде, он был последним в своем классе по многим предметам. Он не стал изучать в школе Латинский и Греческий языки, но вместо этого углубился в изучение Английского языка. Что не могло не сказаться на его будущих ораторских успехах. После школы он не стал продолжать учебу в университете, как это сделали его одноклассники.
А пошел в Королевский Военный Колледж. Несмотря на свои скромные успехи в детстве, Черчилль стал великим человеком. Он был потрясающим гением своего времени. Возможно одним из самых лучших ораторов двадцатого столетия. Он был смелым солдатом, об этом говорили все, кто видел его в тех четырех войнах, которых он участвовал. Нобелевский лауреат, романист и прекрасный игрок в поло, талантливый художник. И конечно изысканный эпикуреец, знаток самых прекрасных вин и сигар. Свою политическую карьеру Черчилль начал очень рано в 25 лет. Он был избран членом английского парламента. Так началась одна из самых блестящих политических карьер нашего столетия. Впереди у Уинстона была непростая жизнь. Великая война, политика, смерть близких людей, болезнь сердца и много другое — все это ждало его впереди.
Но всю свою жизнь он преодолевал все эти препятствия с неизменной сигарой в зубах и легкой ухмылкой. Сэр Уинстон Черчилль умер 10 ноября 1965 года. Над смертью этого Великого человека, заслужившего себе славу, уважение и почет еще при жизни, скорбела вся Англия.
Олег Галяутдинов.